Взлетая ввысь и цепляя пятками ветки, которые деловито проводили по моим ногам своими острыми листьями, будто страхуя, я все время боялась, что перевалюсь через забор к соседям, с которыми наша семья вела непрекращающиеся войны. Упасть к ним было бы вдвойне неприятнее, чем озарить своим белокожим появлением, например, двор волшебной колдуньи, живущей по соседству в доме из леденцов. Но страх все равно оставался где-то бесконечно далеко неуловимым призраком формальности, как подпись в положении о технике безопасности, которое ты прочитал наискосок. Юля толкала меня, радостно хохоча, колесо крутилось, закручиваясь вокруг своей оси и резко раскручиваясь обратно, вызывая у меня космическое головокружение, превращая солнечные лучи и листву в калейдоскоп полной эйфории и беззаботности, омрачаемыми лишь мыслями о том, что скоро придется уступить свою очередь кататься на тарзанке. Дядя Толя, Юлин дедушка, грозно и тепло ворчал на нас, мол, упадете и будете тут реветь, и так все колени и локти сбиты. В ответ мы кричали что-то нечленораздельное и звук улетал вслед за колесом, уносящим мою детскую душу в летнее небо.
