Жизнь и радость, смерть и тлен

Физическая боль - это хорошо. Хорошо, потому что она является тем сигналом, который, словно мигающий красный огонёк на приборной панели, даёт нам знать, что с нами что-то не так. В минуты острой боли чувствуешь себя космическим кораблём, который жужжит, дребезжит, гоняет по своему борту отблески сверкающих сенсоров, и дымит калуметом откуда-то из недр кают и служебных помещений. "Пожар в левом крыле! О нет, это же столовая! Спасайте вафли!". Все силы бросаются на устранение неполадок, ибо под нами - космос, и над нами тоже бесконечный холод звезд - тут уже не до пустых разговоров и философских выводов. Сдирая кожу вместе с защитным костюмом, мы лезем в самое пекло и ликвидируем неполадку, понимая, что кожу можно перебинтовать, а отвалившееся крыло - вряд ли.

Не будь боли - мы спокойно бы наблюдали за полётом в бездну, растворяя в зрачках остатки жизни и с безумной беззаботностью предавались бы созерцанию рушащегося мира.

В последнее время мне всё чаще стали приходить в голову пули мысли странного характера и псевдологичного нрава.

Если ты жизнерадостный и легкий человек - это хорошо. Это значит, что у тебя нет проблем. Или ты прирожденный король покера и умеешь ловко скрывать свои эмоции. Травишь расистские анекдоты и радостно шевелишь бровями, потряхивая в руках рюкзак с дохлым хорьком Меркурием, которому ты в детстве манную кашу в уши заливал, а сегодня утром нашел его распростертым на полу с обращенными в небеса, к богу хорьков, лапками. Короче, сам не грустишь и других не провоцируешь выбивать из головы мысли о повседневной суете, и задумываться о тщетности бытия одомашненных хорьков. Не человек, а отрада для цивилизованного общества. И нецивилизованное, кстати, тоже оценит твой легкий нрав, когда будет крутить тебя на вертеле над кострищем.

Если в твоей личной жизни происходят вещи, которые не устраивают тебя, ты молча пропускаешь всё мимо себя - ты идеальный спутник жизни. Идеальный человек, который толерантен, добр, и немножко бобр, пару брёвен для поддержания прикуса, и заряд тонуса на пару недель несёт тебя рекреативной тяге на встречу безоблачному будущему.

Пофигизм это, или просто бьющее ключом жизнелюбие - мне кажется, это еще хуже, чем перманентное состояние некоторых страдальцев, у которых в небесной канцелярии перепутали установки "жить" и "ныть". Хуже для себя. Для социума такой человек скорее ценное приобретение (людей, злобно поджимающих губы от вида чужого счастливого лица, в расчет не берём), нежели обуза. 

Когда ты пропускаешь мимо себя проблемы, негативные эмоции, окружаешь себя крепким непробиваемым панцирем, ты, одновременно, задраиваешь шлюзы на своём корабле, запираешься в комнате с оранжевыми стенами и зелеными занавесками, над окном, выходящим в пустоту, и необратимо летишь в эту самую бездну, покуривая кальян и слушая джаз. Нет, тебя, конечно, можно будет найти среди развалин, но то, что останется, легче будет утилизировать, нежели реанимировать.

Люди, которые ловко управляют своим кораблем, лавируя среди несущихся навстречу с безумной скоростью обломков и комет, сохраняя при этом здравый оптимизм и шальную улыбку - это либо дар, либо многолетние наработки. Таких людей мало. 

Так вот, к чему это я. Излишняя беззаботность порой хуже самой сильной мнительности - она связывает руки радужным шнуром и не даёт разорвать причиняющие боль сети, ибо к боли можно привыкнуть, а один резкий рывок может и без пальцев оставить. Не даром же существует мнение, что люди, в которых периодически вселяется Йеллоустонский вулкан, испепеляющий всё в радиусе вытянутой руки и долетающих предметов, взятых вытянутой рукой, живут дольше и счастливее тех, кто держит всё в себе и является олицетворением набора юного пирографа "сожги себя сам".

Я не боюсь моральной боли, но я вот что заметила: быть пофигистом для меня сложнее, чем просыпаться по ночам в холодном поту от груза мнимых проблем. В последнем случае ты держишь руку на пульсе и, как пельмени, всегда готов, а в первом ты бродишь в тумане, зато с подушкой безопасности на душе. Либо ты капитан с паранойей, либо капитан-пофигист. И где есть эти академии, в которых учат быть мудрым, отважным командиром, не боящимся ни трудностей, не их отсутствия?